Почему война, идущая в Украине XXI веке, заставляет мир отказаться от прослушивания симфонии, написанной в веке XIX в Москве? Почему все русское теперь воспринимается, как российское и токсичное? Как так случилось, что теперь даже Пушкин и Чайковский воспринимаются враждебно простыми украинцами?
За время войны я не раз писал о девальвации и отторжении русской культуры мировым сообществом. Это объективный процесс, начавшийся с момента вторжения россиян в Украину и прогрессирующий по мере того, как мир узнает о военных преступлениях армии РФ на временно оккупированных территориях. Не раз выступал по этому поводу на ТВ, участвовал в обсуждении культурных аспектов, возникших из-за развязанной РФ захватнической войны: в средствах массовой информации, на круглых столах с политологами, философами, издателями.
Русскую культуру смертельно ранили не украинцы-русофобы, и не англосаксонские ненавистники русского мира на западе и за океаном. Ее выпотрошили российские граждане в военной форме в Буче, Ирпене, Сумах, Херсоне, Чернигове, Харькове и Мариуполе. Это они в ментальности всего мирового сообщества намертво связали Пушкина с бурятскими мародерами, Чайковского – с кадыровскими садистами, Толстого – с насильниками из Саратова, Брянска и Тувы.
И сделали это надолго, если не навсегда.
Так в чем виновата русская культура, о величии и неповторимости которой нам рассказывали последние 300 лет? В чем она виновата конкретно? Ведь не Лермонтов насильничал в Буче? Не Бродский тащил из разгромленного дома стиральную машинку? Не Достоевский стрелял в затылок связанным гражданским? Что именно сделала русская культура для того, чтобы превратиться в изгоя везде, где раньше была в фаворе?
Те нелюди, которые уничтожали Мариуполь и стирали с лица земли Чернигов, не читали ни Андрея Белого, ни Сашу Черного. Чехов, Пушкин, Достоевский, Шолохов, Толстой – для них пустой звук. Они не читают ни классиков, ни современников, они не слушают Чайковского и не декламируют Маяковского, я не уверен, что они даже слышали их имена. Не все, конечно, но в большинстве своем, – они никак не соотносятся с русской культурой и уж, конечно, не Паустовский научил их плохому.
Так справедливо ли ставить на одну ступень мародера из Ирпеня и творчество Максима Горького?
Боюсь, у меня плохая новость для русской культуры в целом. Справедливо.
Это как реакция организма на попавшую внутрь инфекцию: работает иммунная система. Культура, не имеющая обратной связи с народом-носителем этой культуры, совершенно бесполезна. Ее нравственная значимость равна нулю. Это пластмассовые копеечные бусы на шее кровожадного дикаря. Возможно, они нравятся дикарю, но их ценность для остального мира сомнительна.
Русская культура дискредитирована не тем, что она своими плодами и усилиями воспитала дикарей и убийц. Она виновата в том, что не смогла сделать дикарей и убийц хоть отдаленно похожими на людей. И отвечает она сейчас именно за несделанное, а не за то, что сделала.
Ее вина в том, что постоянно убеждая мир в своей глубине, загадочности и непохожести, она вот уже который век облизывает и обеляет убийц, воров, насильников и мародеров – сынов своего ущербного и отсталого отечества. Она виновата в том, что лучшие ее представители не имеют ни возможности, ни желания творить у себя дома, потому что «глубинный народ» с завидным постоянством изгоняет их за пределы своего ареала обитания.
Русскую культуру не хотят не потому, что она бездарна, вторична или неинтересна. Ее не хотят потому, что хорошо разглядели ее носителей: от гвардейцев-насильников до писателей, актеров и музыкантов, намалевавших на груди знак Z.
Все закономерно. Нет тут никакой русофобии. Исключительно соображения общественной гигиены: оградиться от ядовитого и опасного.
Сказка о загадочной русской душе с топором, страдающей о слезинке ребенка, перестала быть сказкой. В реальности все оказалось проще, страшнее и кровавее. Не верите мне – поезжайте в Бучу. Там вам все покажут и расскажут о «Тварь я дрожащая или право имею?»
Результаты размышлений носителей русской культуры все еще продолжают выкапывать из братских могил.
