Региональные батальоны активно ведут набор добровольцев по всей России. Более чем в двадцати российских регионах создали около сорока добровольческих отрядов, причем агитацией занимаются местные власти и ветеранские организации, хотя контракты заключают с Минобороны. Кремль через формирование региональных батальонов ищет способы убедить регионы, что война в Украине — это не причуда Москвы, а дело всей России.
«Протестные настроения в последние годы росли не только в Москве, но и в большинстве российских регионов. Людей раздражает сверхцентрализация и отсутствие какой-либо свободы на местах. Помимо критики власти, регионы объединяет и нелюбовь к москвичам. Навязанная столицей война не везде находит понимание. Земляческие батальоны же привязывают местную повестку к федеральной. У регионов появляется собственный аспект значимости войны», — считает политолог Аббас Галлямов.
Он обращает внимание, что батальоны носят имена местных героев, некоторые известны тем, что воевали с Москвой, как, например, князь Болтуш из Марий Эл. Марийский герой воевал с Русью во времена Ивана Грозного, пытаясь отстоять независимость от Москвы.
«Укрепление этно-национальной идентичности через эти земляческие отряды может вылиться в то, что регионы поверят: без них Москва не состоянии выиграть войну. А если они настолько сильны, почему бы не потеснить и саму столичную элиту? Ко всему где гарантии того, что Кремль не начнет силой подавлять право татар, башкир, чувашей говорить на собственном национальном языке, как делается через войну в Украине? Проще говоря, ветераны региональных добровольческих объединений могут стать локомотивом усиления сепаратизма в регионах», — рассуждает Галлямов.
Собеседники The Moscow Times сходятся во мнении, что региональные батальоны могут стать инструментом в руках губернаторов для укрепления собственной власти, уже десятки региональных глав успели побывать на оккупированных территориях, в том числе мэр Москвы Сергей Собянин, глава Башкортостана Радий Хабиров, губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов. Поездки в Украину стали для региональных чиновников способом показать свою лояльность Кремлю и поднять авторитет. Не исключено, что они и дальше захотят разыгрывать эту карту.
«Губернаторы зачастили на фронт. Поездки главы Приморья Олега Кожемяко превратились едва ли не в спектакли, где он главный актер. Тем самым региональные власти повышают свой статус от региональных политиков до политиков федерального масштаба. Вряд ли они станут столь же влиятельными, как Кадыров. Однако появление у регионалов даже такой силы, как местные отряды численностью несколько сот человек, может усилить их позиции. Эти отряды, пусть и в статусе ветеранских, будут восприниматься как люди губернатора», — поясняет специалист в области гражданско-военных отношений и политики безопасности Центрально-Европейского университета Кирилл Шамиев.
Сейчас в России все силовые структуры подчиняются федеральным властям, у регионов нет собственных силовиков. До реформы полиции регионалам подчинялась милиция общественной безопасности, однако она была ликвидирована в 2010 году, и система МВД стала еще более централизованной. Сейчас у губернаторов снова появляются лояльные «силовики». Шамиев предполагает, что федеральные власти отдают себе отчет в рисках, поэтому набор ведется под пристальным вниманием ФСБ. Он предполагает, что и после возвращения с фронта эти люди будут «на карандаше».
Кроме того, формирование региональных батальонов нарушает экстерриториальный принцип формирования армии, который существует еще со времен царской России. Набор добровольцев-земляков, по мнению военного обозревателя Павла Лузина, чреват рисками по месту прохождения службы. «Принцип экстерриториальности внедрялся, чтобы выходцы из одного региона не объединились и не пошли против командования. Отсутствие землячества в армии позволяет сохранять лояльность военных центральной власти. Но ситуация в Украине для российской армии, видимо, насколько плоха, что экстерриториальностью решили пренебречь», — говорит Лузин.
Об одном конфликте с участием подразделений, собранных по национальному признаку, уже известно: в апреле украинские СМИ сообщили о том, что в районе села Чернобаевка военнослужащие из Бурятии вступили в перестрелку с «кадыровцами». Всего в конфликте участвовало около сотни человек, исход боя неизвестен.
Впрочем, в политизацию боевых землячеств Лузин не верит. По его мнению, вероятнее, после окончания войны они найдут себя в криминальной сфере.
«Если эти люди вернутся живыми, то между ними сохранится боевое братство. В большую политику им путь заказан, а вот создать ОПГ они могут. Многим будет сложно найти себя в мирной жизни, а преступность — как и война — легкий способ заработать. Так было после войн в Афганистане и Чечне», — говорит военный эксперт.
Политолог, глава «Политической экспертной группы» Константин Калачев соглашается, что на аппаратные позиции отдельных региональных руководителей добровольческие региональные батальоны могут повлиять. Однако он не склонен преувеличивать значимость таких отрядов.
«Добровольческие земляческие формирования являются временными. В дальнейшем они не получат какого-то статуса на постоянной основе. Как собрали, так потом и распустят. Не вижу я тут никаких угроз с точки зрения возможности центробежных тенденций. Гипотетической угрозой могли бы однажды стать постоянные. Но этого же не будет. В Кремле адекватно осознают такие риски», — рассуждает Калачев.
Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика» не видит потенциала в укреплении региональных элит за счет местных добровольческих отрядов. «Местным чиновникам сейчас просто важно отчитаться, что они участвуют в формировании этих корпусов — без особых шансов (и претензий) на то, чтобы ими управлять. Какова будет судьба их участников после участия в боевых действиях — большой вопрос. Поэтому не вижу здесь прямых рычагов, увеличивающих субъектность региональных элит», — резюмирует он.
