Мир глобален, и стремление России стать силовым брокером в наиболее бедных и проблемных регионах мира будет вести к непредсказуемым последствиям. Со второй половины 2010-х гг. центр исламистской активности в мире переехал в Западную Африку, и сегодня Россия, вытесняя оттуда Францию, оказывается прямо в эпицентре событий.
Гражданская война в Мали
Исходная точка гражданской войны в Мали — 2011 год, когда на север страны вернулись вооруженные туареги, прежде служившие в Ливии, в армии Муаммара Каддафи. Но Каддафи лишился власти и жизни.
Слабое центральное правительство столкнулось сразу с двумя проблемами: сепаратизм туарегов (стремящихся к созданию государства Азавад); поддержка туарегов группировками исламистов. В 2012 г. они действовали в союзе и добились значительных успехов на севере страны против армии Мали, но потом исламисты и туареги стали противниками — и исламисты фактически победили, а в начале 2013 г. вторглись на юг страны.
Под угрозой оказались и сопредельные страны, а потому миротворческие усилия приняли международный характер. В 2013 г. только что созданная миротворческая миссия под эгидой Африканского Союза была замещена аналогичной под эгидой ООН (МИНУСМА), а ключевую роль в ней стала играть Франция, которая на протяжении долгого времени в странах Запада считалась неформальным уполномоченным по африканским делам.
К концу февраля 2013 г. французские «миротворцы» позволили властям Мали восстановить контроль над ключевыми захваченными ранее городами на севере. В 2014 г. для координаций усилий была сформирована Группа Сахеля в составе Мавритании, Буркина Фасо, Мали, Нигера и Чада. Возглавляемая Францией операция против исламистов получила название «Бархан». Однако это не предотвратило распространение атак исламистов в 2014 г. на Нигер, а в 2015 г. — и на Буркина Фасо.
Проблему с туарегами временно удалось заморозить — в 2015 г. они заключили с правительством Мали Алжирские соглашения, которые предполагали постепенную интеграцию туарегов в состав государства под гарантии автономии. После поражения от бывших союзников-джихадистов — не такой уж и плохой вариант для них.
Но исламисты не останавливались! Десятки группировок! Наиболее крупные были связаны с аль-Каидой и Исламский государством и действовали совместно. В 2017 г. некоторые из них объединились в «Джамаат Нусрат аль-Ислам ва-л-Муслимин» (JNIM). в 2019 г. прокси аль-Каиды и Исламского государства перессорились, и теперь уже Исламское государство в Большой Сахаре стало противником JNIM. Это слабо помогло Группе Сахеля: гражданская война на территории Мали, Буркина Фасо и отчасти Нигера ударила по экономикам этих стран.
К началу 2020-х гг. Франции, разместившей более 5 тыс. солдат, удалось в лучшем случае сдержать распространение исламизма, однако ни купировать его, ни победить его она не смогла. Как и способствовать прекращению гражданской войны в Мали и строительству эффективного государственного аппарата. Выполнение алжирских соглашений 2015 г., которые определяли пути интеграции туарегов в составе Мали, также буксовало.
ЭКОВАС и политическая нестабильность в Мали
Еще хуже дела обстояли и в области политической стабильности в Мали. В 2012 г. на фоне поражений многолетний президент Аманду Туре был вынужден уйти под давлением армии: на протяжении многих лет он создавал фасадную демократию, а в период кризиса оказалось, что ни ее, ни даже государства в стране нет.
Страны Западной Африки входят в региональную интеграционную организацию ЭКОВАС. У нее серьезное политическое влияние: если в одной из стран, входящих в ЭКОВАС, происходит военный переворот, то она исключается из организации и против нее вводятся санкции – пока не будут проведены выборы и легитимизирован президент. Военные весьма активны в африканских странах и всегда готовы брать власть силой, так что поддержание такой нормы на уровне регионального сообщества вполне оправдано.
В Мали этот принцип дал сбой.
Туре был свергнут капитаном Аману Саного, который автоматически попал под санкции, с заморозкой счетов и закрытием границ. Под давлением ЭКОВАС временным главой государства был назначен спикер Национальной ассамблеи Дионкунда Траоре, который в начале 2013 г., к слову, формально и пригласил Францию помочь военным вмешательством. Однако большой популярностью Траоре не пользовался, и на выборах победил компромиссный Ибрагим Бубакар Кейта, давний представитель истеблишмента Мали, который к тому же получил поддержку армии и умеренных исламистов. Его правление началось с военных успехов, но реинтегрировать страну он не сумел, что стало одной из причин, по которым во второй половине 2010-х гг. она впала в хаос..
Пришедший к власти в 2017 г. президент Эммануэль Макрон получил сложное африканское наследство и постарался трансформировать характер взаимоотношений, сделать акцент на бизнесе, развитии гражданского общества и пересмотре принципов выделения средств на помощь. Все это сопровождалось антиколониальной риторикой, заявлениями об отказе от неоколониальной системы Francafrique и новой исторической политике. Это означало поиск той модели отношений, где снижение обязательств и военной вовлеченности не привело бы к потере политического влияния. Критики развенчивали подход Макрона как неолиберальный: Франция ничего не собирается предлагать африканцам и принципиально менять в структуре экономических отношений.
Формально политическая ситуация в Мали выглядела стабильно. В 2018 г. Кейта переизбрался президентом. Однако непрекращающиеся бои против исламизма, деградация государственных институтов и бессовестная коррупция никуда не делись. Триггером стали парламентские выборы. Кейта переносил их неоднократно: с 2018 г. на 2019-м, а затем и на весну 2020 г. Они все же состоялись – несмотря подтасовки, давление на оппозицию и даже похищение одного из их лидеров незадолго до голосования. В парламент прошла оппозиция, тогда конституционный суд отменил результаты выборов.
Лидер оппозиции Махмуд Дико организовал массовые протесты, начались столкновения с властями.
Спасителем выступила армия: в августе военный переворот совершил полковник Ассими Гоита. Под давлением ЭКОВАС он отказался от единоличной власти и поставил президентом техническую фигуру — бывшего министра обороны Ба Н’Дау, ориентированного на Францию. В мае 2021 г. Гоита отправил в отставку гражданское правительство и фактически объявил себя президентом переходного периода. В ответ в начале июня Франция заявила о прекращении операции «Бурхан» и выводе войск. Особое раздражение у французского президента вызвало то, что ЭКОВАС, пусть и приостановивший членство Мали в организации, признал Гоиту президентом. Провал переговоров с ЭКОВАС привел в январе 2022 г. к отзыву послов из Бамако, замораживанию активов страны и закрытию границ.
Приход России
Это стало отправным моментом для прихода России. Почему именно она? К тому времени Москва и Тегеран спасли режим Асада в Сирии (2017 год), а затем Россия двинулась южнее, в Африку, через ЧВК «Вагнер» предлагая силовые услуги военным лидерам и диктаторам. Так она зацепилась в Ливии (как один из партнеров генерала Хафтара), в Судане (сначала как партнер президента Башира, а после его свержения в 2019 г. — Сил быстрого реагирования Мухаммада Хамдана Дагло), а также в Центральноафриканской Республике. В ЦАР ЧВК «Вагнер» присутствовала с рубежа 2017–2018 гг., а в конце 2020 г. сыграла ключевую роль в отражении нападения исламской оппозиции на столицу и спасении президента Фостена-Арканжа Туадера. Демонстрация успехов в ЦАР сделала Россию привлекательной в глазах других военных диктаторов.
В начале лета 2021 г. ЧВК «Вагнер» начала информационную подготовку своего присутствия в Мали, а в августе появились первые «сотрудники», которые включились в бои в центре и на севере страны против исламистов JNIM. В западной прессе стали появляться сообщения о совершаемых преступлениях против мирных жителей, преимущественно из этноса фулани, представители которых считают одними из главных участников антиправительственных движений. Наиболее крупный случай произошел в деревне Догофри, где в начале 2022 г. было убито более 330 мирных человек.
Война против Украины не помеха
Полномасштабная агрессия против Украины в феврале 2022 г., может, и повлияла на пересмотр планов РФ в Африке, но снижения активности мы не наблюдали. Даже наоборот. В апреле 2022 г. Мали получила от России некоторые типы истребителей, боевых вертолетов и транспортников. ЭКОВАС назначил посредником по урегулированию политического кризиса в Мали президента Того Фор Гнассингбе, летом 2022 г. экономические и финансовые санкции были сняты, а Гойта согласился провести выборы в 2024 г. и тем самым завершить переходный период. Обратим внимание, что Того также начало закупать российское вооружение.
Неудачи в борьбе с исламистами стали причиной падения гражданских властей и в Буркина Фасо, хотя ее президент Рока Каборе победил на выбор в 2020 г. и сформировал коалиционное правительство. Осенью 2021 г. он был свергнут полковником Полем-Анри Дамибой. По заведенной традиции это привело к приостановке членства страны в ЭКОВАС и последующим переговорам о переходном периоде и новых выборах. Летом 2022 г. они прошли успешно, однако 30 сентября капитан Ибрагим Траоре совершил еще один переворот. После чего объявил о выводе из страны французских войск и переориентировался на сотрудничество с Россией и группой «Вагнера».
В 2022–2023 гг. ВЧК «Вагнер» наращивала участие в боях против исламистов в Мали. По подсчетам мониторинговой организации ACLED, с декабря 2021 г. по июнь 2023 г. ЧВК приняла участие в 298 боевых эпизодов, в основном в центре страны, однако со второй половины 2022 г. — на севере. Здесь действовало 1000–1600 вагнеровцев, которые размещались в 13 местах, в том числе занимая оставленные французами военные базы. Заметных побед не было. В 69% атак под удар попадали гражданские цели. Наиболее жестко «вагнеровцы» действовали против представителей народности фулани ввиду общих обвинений, что оттуда JNIM рекрутирует своих сторонников.
В 2022 г. Франция вывела войска из Мали, а летом 2023 г. президент Гойта потребовал ухода и миротворцев МИНУСМА, переориентировавшись в полной мере на Россию. В конце июля того же года произошел военный переворот в Нигере. Хотя он был вызван внутриэлитным конфликтом, а не неспособностью государства бороться против исламистов, как в Мали и Буркина Фасо, массовые демонстрации в столице приняли антифранцузский характер. Последовавшее вскоре требование к Франции вывести войска означало еще большее сокращение африканского присутствия, которое в настоящее время ограничивается полноценными военными базами в Чаде и Джибути, а также еще тремя базами в Кот-Д’Ивуаре, Габоне и Сенегале, трансформируемыми в учебные центры.
2023 год военное и дипломатическое наступление
В августе 2023 г. армия Мали при поддержке «Вагнера» перешли в наступление против сил исламистов. 17 сентября 2023 г. главы Буркина-Фасо, Мали и Нигера, не без посредничества России, учредили Альянс государств Сахеля (АГС), заявив о сотрудничестве пока только в военной сферой — в борьбе с террористическими организациями. Вскоре президент Мали А. Гоита отказался от проведения выборов в феврале 2024 года.
Сложилась, видимо, непредвиденная ситуация для ЭВОКАС: чем больше изгоев, тем скорее они сформируют оппозиционную коалицию, тем более что во всех трех случаях правительства испытывают то или иное давление со стороны исламизма. Правда, служить полноценным противовесом АГС сложно по двух причинам, имеющим экономическую основу. Во-первых, это экспортные экономики, которые не имеют прямого выхода к морю. Во-вторых, все три страны, а также такие члены ЭКОВАС, как Сенегал, Кот-Д’Ивуар, Бенин и Того, входят в зону западноафриканского франка, стабильность которого до сих пор обеспечивается Францией.
Появление АГС сопровождалось успехами в боях на местах. В ноябре был освобожден город Кидаль, занятый исламистами еще в 2012 году. В декабре JNIM объявило о начала действий по блокаде крупного центра на севере Тимбукту, что уже спустя месяц привело к закрытию почти половины предприятий и перебоям с продовольственными поставками. В начале февраля 2024 г. появились первые сообщения, что бойцы «Вагнера» заняли крупнейший золотой прииск Интаха, ранее контролировавшийся туарегами.
Несмотря на эскалацию насилия, отдельные успехи заставили президента Гоиту в самом конце декабря выступить с заявлением о непримиримой борьбе и с исламистами, и с туарегами-сепаратистами. В частности, это значило отказ от Алжирских соглашений 2015 года, они были признаны Бамако недействительными в конце января 2024 года. Ставка военных на силовое решение проблемы произошла на фоне очевидного усиления вмешательства России. Она продолжила снабжать Мали военной техников, в декабре 2023 г. открыла посольство в Буркина Фасо, а через месяц начала размещать здесь первые сотни Российского африканского корпуса (фактически бывшие бойцы «Вагнера», теперь уже официально под эгидой Минобороны).
В начале февраля АГС заявил, что выходит из ЭКОВАС, в ответ в конце месяца на саммите в Нигерии члены организации заявили о готовности снять санкции с Мали, Буркина-Фасо, Нигера, разрешив им остаться в организации и найти пути совместного политического будущего. Последовавшие сообщения о постепенном снятии санкции и открытии границ показывают, что тактика давления пока удается.
Гвинея — «слабое звено»?
В качестве потенциального «слабого звена» обратим внимание на еще одну западно-африканскую страну — Гвинею. С 2001 года металлургический гигант «Русал» (олигарх Олег Дерипаска) занимается добычей бокситов в Гвинее на месторождении Диан-Диан, где сосредоточено около четверти их мировых запасов. В 2010 г. в Гвинее месторождение золото получила «Нордголд», инвестировав в него в течение десятилетия 1 млрд долл. В целом российские компании сыграли важную роль в развитии добывающей промышленности. В 2020 г. бокситы и золото составили 88% экспорта страны и 97% экспортных доходов.
Контроль над ключевыми ресурсами Гвинеи привел к усилению военно-экономических связей в 2018 г. Тогда же Гвинея стала воздерживаться от критики в ООН действий России в Украине и непризнанных республиках Грузии. В обмен президент Альфа Конде искал помощи Москвы в поддержке его переизбрания на третий срок, что и состоялось в 2020 г. наряду с переписыванием конституции. Это не уберегло его от военного переворота и свержения в 2021 году. Страна также попала под санкции ЭКОВАС, военные лидеры согласились на переходный период. Присоединение Гвинеи к АГС обсуждалось в 2023 году, но не произошло. В феврале 2024 г. ЭКОВАС снял против нее санкции, а к концу года по-прежнему ожидаются национальные выборы.
В отличие от стран АГС военная хунта в Гвинее во главе с полковником Мамади Думбуя не испытывает больших симпатий к России. После того, как в конце февраля 2024 года военные распустили правительство, после чего российский посол выступил с заявлением, что это угрожает волнениями в столице. В ответ Думбуя потребовал от него публичных извинений.
Туманное будущее
Гражданская война на территории Мали, Буркина Фасо и отчасти Нигера далека от завершения. Москва предложила руку помощи военным лидерам в тот момент, когда Париж искал пути снижения обязательств, потерпев масштабное поражение в качестве лидера, призванного обеспечить стабильность. Под удар попала сложившаяся здесь международная норма, согласно которой авторы военных переворотов должны легитимировать власть через выборы. Впрочем, на фоне роста исламизма ее ценность в глазах местного населения снизилась до нуля. Согласно опросам Gallop, в 2022 г. 84% жителей Мали одобряли действия России.
Полномасштабная война против Украины сдерживает возможности России. Она способна помогать дипломатически и военным образом, но вовсе не экономически. Демонстративные жесты в виде бесплатных тонн зерна не решают местных проблем.
На протяжении всех последних десятилетий Россия была заинтересована в Африке исключительно как в рынке сбыта своих товаров (зерно, нефтепродукты, удобрения и пр.) и в обеспечении дополнительной ресурсной базы для российских крупных компаний.
Для местных элит ограниченные связи с Россией – еще и механизм для более широкого торга с Западом, однако мы не можем не замечать, что сегодня по крайней мере в ЦАР, Мали и Буркина Фасо выживание действующих элит напрямую зависит от поддержки Москвы. Угроза исламизма делает Россию как «силового брокера» привлекательным партнером, а в экспертных кругах обсуждается высокая вероятность ее усиления в Того, что позволит решить проблему выхода к морю. Российский опыт перераспределения прибылей от ресурсной ренты для построения устойчивой авторитарной модели в их глазах выглядит привлекательно.
До 2022 года Россия еще могла надеяться, что Запад рано или поздно признает ее новую роль на континенте. Сегодня такое невозможно. Позиция силового брокера обостряет отношения не только с Францией, но и с Нигерией — лидером региона и одной из крупнейших экономик континента.
Складывается впечатление, что Запад решил не препятствовать силовому проникновению России – в надежде, что она распылит ресурсы и увязнет в боях, в то время как преступления против мирного населения отвернут от нее часть жителей континента. Если война в Украине дойдет до момента политического урегулирования, именно Африка может стать одной из разменных монет, что ударит по позициям Москвы. Но пока все это лишь в теории.
